При слове «одиссея» невольно вспоминаешь знаменитое произведение легендарного поэта Гомера, о приключениях древнегреческого героя, возвращающегося домой. Если попробовать разобраться в значении этого слова, то оно окажется примерно следующим: «жизнь, проведённая в странствиях». Пропуская через себя значение данного термина невольно начинаешь понимать, как хорошо название картины характеризует не только её жанр, но и некоторые из бесчисленных философских смыслов, сокрытых в ней Стэнли Кубриком.
Человек в действительности проводит всю свою жизнь в странствиях, он ищет ответы на свои бесконечные и нескончаемые вопросы, интересуется неизвестным, и по мнению режиссёра так было всегда, это мы видим и у древних австралопитеков, стоящих перед монолитом, и у современных людей, пытающихся исследовать и изучить его.
Именно здесь и прослеживается сюрреализм Кубрика. С одной стороны, он восхваляет гений человеческой расы, чей поток фантазии и жажда исследований безграничны. Однако с безграничным гением у режиссёра соседствует технологический тупик, кризис развития, в ходе которого машина восстаёт против человека. Стоит отметить, что Кубрик одним из первых поднял вопрос о «восстании машин», и развил его катастрофические последствия до предела возможностей в рамках сюжета картины, и также, как и его последователи в этом направлении в будущем, режиссёр предостерегает людей от неотвратимых последствий.
Ключевым к пониманию множества смыслов картины представляется пролог фильма с ярким названием «Зарождение Человека». В течение более чем десяти минут режиссёр показывает нам жизнь одного из самых дальних наших предков, примитивную, но до боли знакомую. Пролог картины становится как бы зеркалом всех последующих действий, происходящих на экране, только теперь вместо обезьяноподобных предков человека, нам показывают людей современных. Здесь то режиссёр и начинает задавать свои бесчисленные вопросы относительно эволюции человеческой расы. Как далеко мы ушли с тех пор? Чего мы достигли? Что изменилось? И это далеко не весь перечень вопросов, поставленных Кубриком и Артуром Кларком в «Космической Одиссее». В действительности же люди не изменились даже спустя тысячи лет. Наши отношения усложнились, жизнь наполнилась правилами, но мы по-прежнему следуем за сильнейшими, соперничаем друг с другом, трепещем перед сильными врагами, и даже несмотря на современные технологии, мы всё также используем подручные средства для тех же самых целей: добыча еды, уничтожение врагов и исследование новых территорий.
Этим режиссёр показывает зрителю насколько ничтожно эволюционировал человек, и даже изобретения чего-то нового, те немногие скачки эволюции, которые совершил и совершит человек, Кубрик связывает с некой мистической, внеземной силой, с монолитом, который является явным символом Бога. Режиссёр на протяжение всего фильма стремится развить эту тему как можно шире, буквально задаваясь вопросом, а может ли человек стать Богом? В этом, правда, Кубрик более оптимистичен, на что весьма однозначно и намекает финал картины.
Весьма интересно противопоставление режиссёром нашей родной планеты в противовес огромному и бескрайнему космосу. Кубрик задаётся вопросом, если человек смог заселить и освоить целую планету, значит ли это, что, выйдя в открытый космос, он сможет исследовать и его? Этот вопрос, как и большинство других, режиссёр оставляет открытым, давая зрителям возможность поразмышлять над ним, и всё это в сопровождении восхитительной музыки Иоганна Штрауса, великолепных космических декораций и спецэффектов, которые в будущем станут эталоном в жанре фантастики.
Комментарии
Отправить комментарий